Олег Новиков: «Альтернатива интернет-пиратству — качественный сервис»

«Книжный царь» — о том, как вырастить читающее поколение и поддержать российских писателей

В 2016 году россияне стали больше интересоваться книжной продукцией. Об этом в рамках отраслевой конференции Российского книжного союза «Книжный рынок — 2016» заявил Олег Новиков. Вице-президент союза и директор крупнейшего в стране издательства «Эксмо».






— Рынок физических экземпляров вырос незначительно — на уровне 1–2%, то есть в пределах погрешности. Другое дело, что начиная с 2010 года рынок падал на 10–15% в год и для нас такая тенденция — уже некий шаг вперед. 
     С другой стороны, покупки нельзя отождествлять с чтением. Не всё, что покупается, впоследствии читается. Огромный объем книг в последние годы потребляется с пиратских сайтов. Люди накачивают себе впрок, на будущее… Тем не менее нам кажется, что тренд снижения интереса к чтению если не переломился, то по крайней мере затормозился.
Наша компания привлекаем социологов, заказываем ежегодные опросы. В последние годы растет продажа детских книг. Очевидно, что детям стали читать больше. Хорошая динамика по современной прозе. По остальной художественной литературе по-прежнему идет падение, за исключением классики. Спрос на хорошую классическую литературу стабилен, несмотря на то что она имеется в бесплатном доступе на электронных ресурсах. Далее идет нон-фикшн: мемуары, биографии... Эти позиции тоже немного подросли.
Остальные ниши книжного рынка пребывают в состоянии некой стагнации. В первую очередь это жанровое чтение во всех разновидностях: фантастика, остросюжетная литература, сентиментальные романы. Нестабильно ведет себя прикладная литература: книги по кулинарии, домоводству, растениеводству. По другим разделам — эзотерике, медицине — ситуация более или менее стабильная. Нет роста, но нет и падения.
      Фантастика уходит из топа. Это связано с тем, что потребление переходит на электронные носители, в том числе с пиратских сайтов. И второе — мужчины, которые раньше были активными сторонниками такой литературы, всё меньше читают. Если женщины читают стабильно, то количество читающих мужчин ежегодно снижается — они переключаются на телесериалы, компьютерные игры. Но нас больше всего волнуют дети. Подрастающее поколение — это и сегодняшние, и будущие наши читатели. Есть опасность не досчитаться этого контингента и она более чем реальная. Люди, которые выросли в 1960–1980-е годы, генетически не могут не читать. В поколении, становление которого пришлось на 1990-е, многие не читают. Я недавно был на заседании оргкомитета по поддержке литературы и чтения, и один из участников рассказал, как во ВГИКе на вступительном экзамене молодой человек признался, что в жизни не прочел ни одной книжки.
    Ничто так не продвигает чтение, как хорошая интересная книга. Если мы донесли ее до читателя и ему понравилось, он обязательно купит следующую. Ассортимент и качество наших изданий, по-моему, удовлетворяют самым разнообразным потребностям. Даже есть проблема выбора. Безусловно, сегодня важна работа во всем спектре — от книжных ярмарок и фестивалей до социальных сетей. Люди обсуждают новые издания, рекомендуют друг другу, что нужно почитать детям.
   Проблема в том, что родители знают авторов, которых сами читали, и им тяжело ориентироваться в потоке новых. Молодые литераторы не доходят до читателя. Но если мы  не будем их продвигать, у нас никогда не появится новых Корнеев Чуковских и Агний Барто. Порой нападают на писателей жанровой литературы, говорят: «Как это можно читать?». Но я знаю многих людей, у которых дети начинали читать с Донцовой, а потом расширяли спектр своих читательских интересов. Я тоже начинал читать с Дюма. Это хорошая, но жанровая литература.
    Улучшилось положение с легальной электронной продукцией. Объем потребления электронных книг с пиратских сайтов — приблизительно 90% от всего оборота. Просто зайти и скачать книгу нельзя, но для знающего человека, как свидетельствует ваш случай, это не трудно. Поэтому полностью мы эту проблему не решим, пока существенно не поменяем законодательство. В Европе пользователь отвечает за пиратское скачивание — это и штрафы, и даже уголовное преследование. У нас законодательство значительно либеральнее. Оно позволяет бороться только с источниками — пиратскими сайтами. 
    Главный минус этой ситуации даже не в потерях издателей. Проблема в том, что пиратство угрожает российским писателям. Когда они перестают получать доход, то, как люди талантливые, уходят заниматься чем-то другим: писать сценарии, преподавать… В первую очередь уходят самые талантливые и востребованные.
Альтернатива пиратству качественный сервис. Удобно, доступно, разумно по цене.
Электронные книги у нас в среднем в два раза дешевле, чем бумажные. На Западе — одна и та же цена. Издателей можно понять: интеллектуальный продукт стоит столько, сколько стоит. Тем не менее наши писатели с пониманием относятся к такой ситуации. И доля электронных книг растет. Сегодня они составляют уже 2% от общего рынка. Надеемся, что года через три-четыре мы выйдем на уровень 7–8%, а это уже цифры европейских стран.
Первыми окончательно покинут бумагу сентиментальная, остросюжетная и жанровая литература. То, что хочется прочитать как можно скорее. Здесь и сейчас в один клик получаешь только что вышедшую книгу. Так было с последним романом Пелевина: в первый день мы зафиксировали 3 тыс. электронных продаж. Сегодня художественная литература — это 20% рынка. 
     Никогда не перейдет в электронный формат то, что называется «книга–подарок». Издания по здоровью, кулинарии, справочники, энциклопедии... Плюс жанры, в которых важен не только текст, но и тактильные, визуальные ощущения. В частности, детские книги. А также издания, которые мы относим к разряду вечных. Электронные носители размагничиваются, а бумажная книга как стояла на полке, так и стоит.
    Я человек, который всю сознательную жизнь работает с книгами. Я служу книге, а она помогает мне и моим коллегам развиваться. Наш бизнес носит социальный характер, и невозможно в нем отделить коммерцию от просветительства. Коммерческий результат дает востребованная книга. А наш профессионализм заключается в том, чтобы донести ее до читателя. 

Справка :
Олег Евгеньевич Новиков (род. 1968, Москва) — издатель, путешественник, генеральный директор крупнейшего российского издательства «Эксмо», совладелец компаний «Новый книжный — Буквоед», издательства «Манн, Иванов и Фербер» и председатель совета директоров Тверского полиграфического комбината. Занимает пост вице-президента Российского книжного союза и общественной организации малого и среднего предпринимательства «Опора России».


Источник:http://izvestia.ru/news/635045#ixzz4MJTaIMK0

Отступление в историю

Издатель сетует: все рукописи, которые предлагают сегодня, написаны на исторические темы. В крайнем случае - начало 90-х годов ХХ века. Словно сейчас мы не живем.

Петр Алешковский "Крепость". "Герой - археолог Иван Мальцов... Он ведет раскопки в старинном русском городке, пишет книгу об истории Золотой Орды и сам бросается на спасение древней крепости, которой грозит уничтожение от рук местных нуворишей..."

Евгений Водолазкин "Авиатор". "Герой - человек в состоянии tabula rasa: очнувшись однажды на больничной койке, он понимает, что не знает про себя ровным счетом ничего - ни своего имени, ни кто он такой, ни где находится. В надежде восстановить историю своей жизни он начинает записывать воспоминания: Петербург начала ХХ века, дачное детство в Сиверской и Алуште, гимназия и первая любовь, революция 1917-го, Соловки..."

Мария Галина "Автохтоны". "Герой пытается восстановить историю давней постановки очень странного, судя по глухим упоминаниям мемуаристов, спектакля - оперы "Смерть Петрония"..."

Современная литература бежит от современности. Ей неуютно в ней

Алексей Иванов "Ненастье". "В миллионном, но захолустном городе Батуеве завершается долгая история союза ветеранов Афганистана - то ли общественной организации, то ли бизнес-альянса, то ли криминальной группировки: в лихие девяностые, когда этот союз образовался и набрал силу, сложно было отличить одно от другого".
Людмила Улицкая "Лестница Якова". "В центре - параллельные судьбы Якова Осецкого, человека книги и интеллектуала, рожденного в конце XIX века, и его внучки Норы - театрального художника..."

Леонид Юзефович "Зимняя дорога". "Новая книга рассказывает о малоизвестном эпизоде Гражданской войны в России - героическом походе Сибирской добровольческой дружины из Владивостока в Якутию в 1922-1923 годах..."

Есть и другие премии. Так, в "шорт-лист" премии "Национальный бестселлер", кроме уже озвученных романов Галиной и Юзефовича (последний и стал лауреатом "Нацбеста" этого года), попали тексты Эльдара Саттарова, Галины Топоровой и Михаила Однобибла. Первый - о вьетнамском пареньке, который родился в Сайгоне и пережил три индокитайских войны. Третий - фантасмагория в платоновско-кафкианском вкусе о жизни в СССР в 1980 году. И только второй имеет прямое отношение к нашим дням - журналистский отчет о том, как вызревал майдан на Украине.

В "шорт-лист" "Русского Букера", кроме названных Алешковского и Юзефовича, попали Сухбат Афлатуни, Сергей Лебедев, Александр Мелехов и Борис Минаев. Прозаик из Узбекистана работает в постмодернистской манере, в его романе смешаны все времена от начала христианства. Герой романа Лебедева "пытается проникнуть в семейную тайну и найти сведения о деде, бесследно исчезнувшем во время войны". Роман Мелехова - окончание его трилогии, где "повествователь, понуждаемый духом умершего отца, пытается найти и покарать тех, кто сломал его отцу жизнь". В дилогии Минаева описываются "события столетней давности": "Знакомые по роману "Батист" доктор Весленский, братья Каневские и сестры Штейн, революционные солдаты и вожаки крестьянских армий, следователи НКВД и поэты, дантисты и армейские пекари..."

А может, так и надо? Может, здесь работает безошибочный общественный инстинкт?

Пусть говорят, что премии дублируют одни и те же имена и произведения. Всё это, поверьте, не от тайного умысла. Такова нынешняя литература. Она бежит от современности. Ей неуютно в современности. Ей нелюба современность. Писатели живут в ней физически, но не душой.
Очень любопытен в этом смысле роман Водолазкина "Авиатор", где история трепетно восстанавливается до самых зыбких деталей вроде гусиной кожи на ногах петербургского мальчика - начала, разумеется, ХХ, а не XXI века. Но любопытен он не этим (здесь предшествующий опыт большой, от мемуаров Набокова до прозы Пастернака), а тем, что реставрация этих деталей становится смыслом жизни человека, пролежавшего в заморозке полвека и "очнувшегося" накануне ХХI столетия, за два года до его начала. Жить "вперед" ему не хочется. Заодно он утягивает в прошлое самых близких ему людей, которые ни сном ни духом в его судьбе не виноваты. Он "топит" их в своей истории, как щенков, думая при этом, конечно, что таким образом учит их плыть в новый век.

Как ни странно, этот роман точно отражает современное сознание. Мы охотнее отступаем в историю, нежели штурмуем передние позиции. Такое чувство, что двигаться вперед нам нельзя, потому что позади осталось столько сданных крепостей, что двинься мы вперед на шаг, и враг ударит нам с тыла. И бьет постоянно - посмотрите, какие баталии идут на исторической почве! Все смешалось: Иван Грозный, ГУЛАГ, 28 панфиловцев - и нигде никто не уступит ни пяди! Только война до победного конца! Ближайшая по времени прошедшая историческая позиция, из рук в руки переходящая, - 91 год. Словно мы очнулись и обнаружили, что сдали СССР без боя. Нужно вернуться! Вернуть! А там видно будет.

Но позвольте! Четверть века прошло. Это ж не шутка. Это ж половина эпохи Ивана Грозного (еще учитывая, что "правил" он с 3 лет от роду) и в два раза больше эпохи Александра III.

Что с этим делать? Может, так и надо? Может, тут работает безошибочный общественный и национальный инстинкт? Но роман Водолазкина заканчивается ничем. Герой летит в самолете, у которого при посадке не выпускаются шасси. И вот он заходит на второй круг, на третий... Шасси не выпускаются. Но садиться-то все равно нужно. А там посмотрим.

Источник:https://rg.ru/2016/10/23/pavel-basinskij-sovremennaia-literatura-bezhit-ot-sovremennosti.html

В свет вышел сборник рассказов "Мама тебя любит, а ты ее бесишь!"

Мама тебя любит, а ты ее бесишь! Рассказы современных писателей.
Под броским и даже возмутительным названием сборника "Мама тебя любит, а ты ее бесишь!" скрываются рассказы-предостережения. Они о том, как непросты взаимоотношения матерей и детей. Любовь - она ведь разная и в общем-то штука сложная, особенно когда речь идет о любви матери к сыну.


   Мамочки зачастую не знают меры этой любви. А дети, сколько бы лет им ни было, не всегда понимают, как правильно на эту любовь ответить. Да и есть ли вообще эти правильные ответы? Кажется, здесь можно только ступать аккуратно, по-кошачьи, чтобы попытаться понять друг друга. Но, увы, нащупать точки соприкосновения и не перешагнуть грань удается не всем. Я бы рекомендовала прочитать этот сборник всем мамам, потому что очень страшно, когда такая любовь, о которых пишут Анна Хрусталева, Мария Метлицкая, Стелла Прюдон и другие авторы альманаха, случается в жизни. Страдают и взрослые, и дети. Может, после прочтения этих историй, кому-то удастся не наступить на чужие грабли и последовать примерам разумного проявления светлых чувств к своему чаду.

Бывает любовь, лишающая человека самостоятельности, не дающая и шагу ступить… Мамы, проявляющие ее, прикрываются словами: я все для тебя делаю! Только вот оглянуться не успевают, как их ребенок уже далеко не ребенок. О такой прочитать можно в музыкальном и озорном рассказе Анны Хрусталевой "Ля-бемоль третьей октавы": "Подоткнув одеяло и потушив свет, Анна Михайловна еще пару минут постояла у кровати сына, привычно наблюдая, как успокаивается его дыхание, разглаживается до боли любимое, до каждой черточки, до каждой выемки знакомое лицо, как подрагивают длинные, такие же, как у нее, ресницы. Аккуратно убрала со лба сына прядь светлых волос. Вздохнула о чем-то. Наклонилась поцеловать бледный влажный висок. На цыпочках вышла и плотно закрыла за собой дверь, как делала это уже двадцать с лишним лет кряду". Анна Михайловна свою жизнь посвятила Ванюше, холила и лелеяла, вырастила гения, а он возьми да и влюбись. Да не просто влюбись, а в ту, что со своим мнением, ту, что от мамочки отвадить пытается, да и вовсе помешать волшебной карьере сыночка может. Как вразумить сына? Вовремя (или не вовремя?) сбежать из его жизни… Автор бодро и с чувством юмора преподносит нам историю юного музыканта и не чаявшей в нем души мамаши, но все же оставляет надежду на лучшее.
   Чего не скажешь о другом рассказе - "Счастье Конрада" Стеллы Прюдон. Здесь мать, до того как отпустить сына в свободное плавание, успела натворить дел - воспитать абсолютно несамостоятельного и жалкого человека. Как ему жить дальше? Сложно! Тридцатишестилетний Конрад не живет с мамой, но она контролирует каждое его действие, звонит несколько раз в день и еженедельно ждет на выходные в гости. Конрад не возражает, но ему все же хочется какой-то личной жизни… Но однажды, соврав матери и все же отправившись впервые за границу в Россию из Германии, он понимает, что вдалеке от дома и без контроля мамы ему очень и очень страшно. Это путешествие не мужика, а мальчишки…
   У Марии Метлицкой в рассказе "Алик - прекрасный сын" любовь, наоборот, сыновья: к матери, но безответная. Сын Алик для Клары малохольный и ненужный. В то время как для него мать, не сделавшая, по сути, ему ни грамма добра, - все на свете. Впрочем, когда он станет зарабатывать, перевезет все семейство в Америку и будет во всем потакать своей родне, и вправду задумаешься и согласишься - ненормальный!
   К счастью, не все рассказы в сборнике заставляют читателя окунаться в семейные передряги. Есть и истории, чтобы улыбнуться. Например, "Мюша и Нюша" Максима Лаврентьева. "…мать для меня не один человек, а два. Мюша и Нюша. Разобраться, кто есть кто, несведущему человеку трудно; я помогу. Мюша добрая. Нюша злая", - пишет автор.  Как волшебно воссоединятся два этих образа в глазах ребенка - вот что любопытно. Об этом в рассказе.

Это очень полезный сборник, если, конечно, мамы прочитают его загодя и осмыслят. Правда, его кренит как минимум на одного автора: что в книге делает рассказ Романа Сенчина "На черной лестнице", не совсем ясно. Видимо, просто придает весомости сборнику именем финалиста "Большой книги": на заданную тему в тексте ничего не найти.

Лучше было бы дополнить книгу статьей психолога, которая помогла бы ответить на вопрос: как воспитать "не мальчика, но мужа", правильно распределив материнскую любовь, не навредив?




Источник: https://rg.ru/2016/10/13/v-svet-vyshel-sbornik-rasskazov-mama-tebia-liubit-a-ty-ee-besish.html

Сам себе издатель

Где и как сегодня можно выпустить собственную книгу

   Пишущих в России всегда было больше, чем читающих. У многих из нас, и физиков и лириков, в дальнем углу экрана есть заветная папка с файлами историй из нашей жизни, опытами в поэзии и мемуаристике. А вы никогда не думали издать это? Представить, скажем, боевой путь вашего прадеда вниманию историков? Возможности для этого сегодня ширятся.
Перед решившимися обнародовать рукописи 3 пути: пойти в издательство, прибегнуть к услугам литагента и стать участником нового сервиса "самоиздания". Что же их ждет на этих дорогах? Как довести текст до издания?
Сквозь узкое горлышко

   - Начинающая сценаристка и пиарщица из Казани посещала литературные курсы, публиковалась в Сети, рассылала переделанную из сценария рукопись про Зулейху, - вспоминает редактор Годлитературы.РФ Михаил Визель. - Помочь ей не удавалось, но Гузель Яхина вышла на переводчицу и литагента Елену Костюкович, рукопись с письмом переслали в "Редакцию Елены Шубиной" издательства АСТ - и процесс пошел.
Достоинство пути через издательство в том, что ты обращаешься к тому, кому твой роман может быть интересен, недостаток же - что дело затянется. Редакторов больше чем писателей, и они тонут в текущей редактуре. Но просочиться сквозь горлышко можно: редакторы любят продвигать "свои" книги, у каждого мечта вырастить своего Зощенко.
   У вас есть шанс стать таковым, только имейте сразу в виду, что редакторов раздражает несколько вещей: когда у присланной в почту рукописи - еще с десяток адресатов или когда им, занимающимся, например, прозой, шлют труд по психологии. У редактора несть числа текстам своего направления - и все иное сразу идет в "трэш". Привлекает же редактора в рукописях его профиля, которые он по диагонали, но обязан просматривать, ритм текста, пойманная глазом незатертая метафора, живая реплика, "вкусный" фразеологизм. Не сыграет особой роли описка - в отличие от оригинального поворота сюжета, но чтобы редактор знал о нем, приложите к рукописи синопсис.
   Безусловно, в большом издательстве больше редакторов, но, как крупное производство, оно хочет иметь дело с зарекомендовавшими себя поставщиками "сырья". Потому новичку (особенно без рекомендации) надо начинать с издательств небольших. Туда быстрее достучишься. Несколько сот экземпляров "Сердца Пармы" Алексея Иванова впервые вышло не в издательстве, а просто в типографии в Перми, но книга попала к пермяку Леониду Юзефовичу, а от него в питерскую "Азбуку".
   - В "Ад Маргинем" как-то обратили внимание на эмоциональные "Патологии" экс-омоновца Прилепина о чеченской войне в малоизвестном "Андреевском флаге", - вспоминает Визель. - И вскоре АСТ забрал Захара у АМ.
100 к 5

   Если вы на "Нон-фикшн" подойдете к издателю со словами: "Здрасьте, а вот у меня рукопись" - тот скажет "Да, оставьте", но вряд ли прочтет. А вот если опус попадет к литературному агенту...
   Во всем мире кратчайший путь начинающего автора к читателю - литературное агентство, работа сотрудников которого - читать рукописи, подсказывать авторам, как сделать вещь "проходимой", организовывать публикации и получать свои проценты. В Англии агентств свыше 100, в России же - в пределах 10. Немыслимая ситуация в стране Толстого и Достоевского: реально работают с авторами Агентство ФТМ, Ирина Горюнова, ELKOST Елены Костюкович, BGS и еще пара.
   Задача автора: отправить рукопись в агентство, 3 месяца ждать - и искать иные пути. Задача агента - прочесть 100 рукописей и отобрать 5-7 (статистика Ирины Горюновой), с авторами которых оформить договор. Иные агенты оценивают рукопись платно (если вы без рекомендаций), но зато уже через 2 недели готова рецензия с указаниями, что доработать, чтоб текст отвечал требованиям издательств, если текст того стоит.
   - Агент "пробьет" рукопись гораздо быстрее, чем автор, он знает ситуацию на рынке, - говорит Горюнова. - И надо иметь в виду, что, скажем, издательства охотнее берут не роман, а серию, с продуманной линией героев, в едином жанре, с единым слоганом. С организацией проекта агент тоже может помочь.
"Создайте книгу бесплатно!"

   К этому призвали художника Ольгу, едва она зашла на сайт одной из издательских платформ. Ольга начала создавать: приняла предложение загрузить файл, а после того как в окне появилось название ее повести, программа предложила макет обложки с таинственным персонажем посередине. Но она включилась в игру и загрузила свою картинку, еще таинственнее. Посмотрела видеоинструкцию, нажала еще кнопку - и на экране разворот книги.

Два года назад в России появился самоиздательский бизнес, был основан первый сервис для автоматической верстки книг, в котором нашли свою нишу авторы, не дождавшиеся ответа от литагента, рукописи которых не приняли издательства, но не опустившие при этом рук. Издательские платформы берут под крыло всех, исповедуя ту философию, что слово давать стоит всем, кто просит, а уж читатель рублем проголосует за достойного известности. На одном из таких сайтов зарегистрировано уже 60 тыс. писателей - и потенциальных, и состоявшихся, подобные системы начали множиться, открываться при солидных издательских учреждениях вроде Первой образцовой типографии.
   Создать книгу тут и правда можно самому и бесплатно: авторский софт поможет самому сверстаться по предложенному макету, обойтись без корректора-редактора и даже бесплатно разместить получившееся на "Озоне", "Амазоне", Литресе, "Букмейте" (а ISBN знак может стать подарком от сайта!). Но опытные самоиздатели советуют брать предлагаемых корректора и персонального помощника. Первый не позволит выйти к покупателю с "не", стоящими слитно с глаголами, а второй поможет с остальным - от выбора шрифтов до контроля качества печати, если вы решите издаться и на бумаге. На личной странице можно отслеживать продажи в интернет-магазинах, авторам достается при этом львиная доля выручки. Ольге ее проект обошелся в несколько тысяч рублей.
   "Букварь сценариста" Александра Молчанова после "самоиздания" и выхода в ЭКСМО вошел в список пособий для киношкол, а самоизданная "Очередь" неизвестного Михаила Однобибла едва не взяла "Национальный бестселлер".
   Так что при желании и приложенных усилиях золушки выходят в принцессы.
Кстати

   Книга студента Краснодарского университета Константина Гусева "История в историях" вышла на одной из российских издательских платформ, где сейчас возглавляет топ-10 по продажам. Это вопросы и ответы, анекдоты из XIX века, откомментированные автором. Вот некоторые из них.
   Военный губернатор Петербурга граф Пален стал вдохновителем заговора против Павла I. При этом дал клятву Александру, что царь останется в живых, припомнив французскую поговорку. Какую?
   - "Когда хочешь приготовить омлет, надо разбить яйца". Поведение нового императора Герцен охарактеризует так: "Александр позволил убить отца, но не до смерти".
   Председатель Русского исторического общества Вяземский называл Александра I "Сфинксом, не разгаданным до гроба". Как императора охарактеризовал шведский посол в России Лагербьелке?
- "Тонок, как булавка, остер, как бритва, и фальшив, как пена".


Источник: https://rg.ru/2016/10/12/gde-i-kak-segodnia-mozhno-vypustit-sobstvennuiu-knigu.html

С кем послушать реку

Битов, Рубанов и другие - о детстве
   Альманахи зачастую - как американские горки: один рассказ резко возносит до предельного удовольствия и наслаждения, другой - столь же молниеносно низвергает, чуть ли не до отвращения. Редко, когда составителям удается прокатить читателя на прекрасном круизном лайнере, чтобы одно удовольствие, красивости и никакого брюзжания о потраченных напрасно деньгах.
   Составителям сборника "Трава была зеленее, или писатели о своем детстве", только что вышедшего в издательстве "Эксмо", удалось. Он получился разношерстным по авторам и ровным по качеству текстов. От того и прекрасным. Где вы видели под одной обложкой Машу Трауб и Андрея Битова? А еще Сергея Шаргунова и Марию Метлицкую, Романа Сенчина и Татьяну Веденскую, Андрея Рубанова и Дину Рубину.

   Мы словно подглядываем в чужие окна, проникая через них к каждому писателю в самое светлое и, возможно, сокровенное время - детство.
   Впрочем, далеко не все рассказы - время, проведенное в неге. "Голод" Платона Беседина - жутковатая и натуралистическая история детства его деда, после которой автору невыносимо стыдно за свой поступок.
На презентации один из составителей книги - Ирина Горюнова - честно призналась, что подбирала авторов по принципу дружбы. Это, замечу, очень по-детски, в хорошем смысле этого слова. "Я предлагала всем знакомым поучаствовать. Условие - не придуманный, а абсолютно реальный рассказ из своего детства", - уверила в правдивости историй Горюнова.
   "- Глоб! - Это у меня школьная кликуха такая - Глоб, Глобус. - В футбол будешь? Мы с бэшками, - пацанами из параллельного класса "б", - забились сыграть", - читаю я первые строчки из рассказа Романа Сенчина "У окна". Смотрю на смурного Сенчина, не нахожу в нем ничего от глобуса и решаю уточнить, от чего это его именно так прозвали. Но, увы, Роман и сам не помнит, говорит, то ли коротко подстригся, то ли географию на "отлично" знал, но при этом добавляет - школу не любил, любил читать исторические книги, географию, но как это все преподавалась в школе, ему не нравилось. "Рассказ мне давался довольно тяжело, я даже отказался сначала, - продолжает Сенчин. - В нем больше про отрочество. Писать рассказ или повесть о детстве - я для этого еще не созрел. Мне легче писать о моем сверстнике". В "У окна" Сенчин остается верным стилю своей прозы - мрачной и беспросветной. Все мы родом из детства. Мы узнаем, что уже тогда, в 14 лет, Роман много думал о жизни великих - рассказ испещрен строчками Есенина и Высоцкого - и мучительно не мог исправить свое четырехстишие...
   Много здесь и о дружбе. Александр Дорофеев в рассказе "Гусик" вспоминает детского писателя Юрия Коваля - ему тридцать, Дорофееву где-то десять. Коваль пишет ему письма и настоятельно рекомендует следовать его заветам. Не счастье ли в наставниках иметь настоящего писателя?

   Юрий Нечипоренко - рассказ "Друг мой Толька" - словно бы намекает нам, что не важно, кем мы стали, как изменились, остались ли друзьями, ходим ли друг к другу в гости на чай с плюшками или и вовсе не знаем, как сложилась судьба друзей. Главное - запомнить моменты, которые сделали нас такими, какие мы есть сейчас. Его рассказ о друге, который подарил ему целый мир! И не важно, что их пути разошлись. Мир - остался.
В сборнике есть и история из детства обозревателя "РГ" Сусанны Альпериной - "Звездный мальчик". Она о страхе, который не отпускает ее после первого посещения театра: куда ни глянь - и за окном, и под кроватью - страшный Звездный мальчик. Местами щемящий рассказ, когда девочка мечется одна по улице, когда думает, что страх улетучится, как только мама переоденет ее в пижаму и прижмет к себе. Сусанна говорит, что в детстве мечтала стать писателем или певицей. А стала - журналистом. И, кстати сказать, если пишет про театр, никакие призраки ее больше не преследуют, вроде…
   Анастасия Строкина, самая юная участница сборника и, между прочим, новоиспеченный лауреат конкурса "Новая детская книга", для сборника предложила очень трогательный и атмосферный рассказ "Первое прощание": "Нужно запомнить, затвердить, зарисовать в голове, как яркая мягкая морошка зреет над землей, как мухомор выставил напоказ свою красноту, как нежен мох и как радуются деревья тому, что ветер, наконец, утих. Я сказала Волку: "Мы завтра уезжаем. Насовсем". "Как же так? - спросил он. - А с кем я буду слушать реку? А с кем я пойду в норвежский лес? А с кем я буду любить северное сияние?". "Мы теперь будем порознь. Теперь будем одни". История - отрывок из ее повести, посвященной родному краю - Заполярью. "Это прощание с детством. С военным городком, из которого мне пришлось уехать. Я родилась в стране, которой больше не существует, в городе, который считается мертвым", - с тихой грустью призналась Настя.
   Бог д’Артаньян, миллиард пятерок, лестница любви, один день из жизни Танечки, душа баклажана, первый бой тимуровцев и другие истории. Всего в сборнике 47 авторов. Не спешите читать его с первого рассказа, лучше вразнобой, с серединки, несмотря на то, что открывает его сам Андрей Битов. Он, к слову, пошел очень хитрым путем - предстает перед читателем как "годовалый пушкинист": ему 13 и за год до этого он впервые "более-менее осилил Пушкинское собрание сочинений", рассказ о своем детстве Битов перемежает рассуждениями об Александре Сергеевиче. И начинает свое повествование с потрясающей фразы: "Кто бы ни был человек, даже Пушкин, первым текстом его будет "Детство", даже если и не написано".

   Кто-то сказал: "Детство - состояние, в которое нельзя вернуться, но впасть - можно". Этот сборник - отличное средство для желающих вновь испытать это чудесное состояние.











Кстати

   Ко всем прочим прелестям сборник "Трава была зеленее, или писатели о своем детстве" призван обратить внимание на проблемы детей в современном мире, помочь сиротам и отказникам, поэтому большинство его авторов передали свои гонорары в один из благотворительных фондов, созданных для решения проблемы сиротства в России.


Источник: https://rg.ru/2016/10/08/pisateli-rasskazali-o-gorestiah-i-radostiah-svoego-detstva.html

Онегин: рыцарь или подлец? 5 фактов о самом знаменитом романе Пушкина

Роман в стихах «Евгений Онегин» Пушкина считают величайшим произведением русской словесности. Как он создавался?

186 лет назад в селе Болдино Нижегородской области Александр Пушкин закончил многолетнюю работу над своим самым известным произведением «Евгений Онегин».









Факт 1. Роман длиной в 7 лет
     Над «Евгением Онегиным» Пушкин работал долгие семь лет. Начал он в мае 1823 года в южной ссылке и закончил в сентябре 1830 года – этот  период в творчестве Пушкина
принято называть Болдинской осенью. Автор и сам признавал, что он осилил титанический труд и даже называл свою работу подвигом. Таким же громким эпитетом поэт наградил только еще одно свое произведение - «Бориса Годунова».
     Кстати, до этого в мировой литературе в жанре романа в стихах был написан лишь один аналог – романтическое произведение Джорджа Гордона Байрона «Дон Жуан».

Факт 2. Особая строфа
     Специльно для своего романа в стихах Александр Сергеевич придумал особый стихотворный ряд.
     В основе произведения – 14-строчные сонеты, написанные четырехстопным ямбом.
В них первые четыре строчки рифмуются перекрёстно, строки с пятой по восьмую — попарно, строки с девятой по двенадцатую связаны кольцевой рифмой. Оставшиеся две строки рифмуются между собой. Новый вид получил название «онегинская строфа».
     Последователем в ее использовании стал Михаил Лермонтов, который написал этим размером свою «Тамбовскую казначейшу». В чем он сам и признается в этой поэме:
«Пускай слыву я старовером,
Мне всё равно — я даже рад:
Пишу Онегина размером;
Пою, друзья, на старый лад.
Прошу послушать эту сказку!
Её нежданую развязку
Одобрите, быть может, вы
Склоненьем лёгким головы
Обычай древний наблюдая,
Мы благодетельным вином
Стихи негладкие запьём,
И пробегут они, хромая,
За мирною своей семьёй
К реке забвенья на покой».

Факт 3. Энциклопедия русской жизни

«Онегина» можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением», - писал о романе знаменитый литературный критик Виссарион Белинский. Действительно, роман в стихах – это не просто рассказ о похождениях молодого дворянина Онегина. Из него можно узнать об образе жизни, быте, традиция различных слоев общества.



     Пушкин буквально энциклопедически точно отобразил русскую действительность начала XIX века, рассказал о высшем свете столицы, баринах Москвы, дворянских салонах, помещиках-землевладельцах, крестьянах.
     Роман охватывает события с 1819 по 1825 год: от заграничных походов русской армии после разгрома Наполеона до восстания декабристов. Публика оценила это. Первые главы встречали восторженно.
     В «Библиотеке для чтения» напишут так: «Его читают во всех закоулках русской империи, во всех слоях русского общества. Всякий помнит наизусть несколько куплетов. Многие мысли поэта вошли в пословицу».
     Но нашлись и недовольные. Баратынский так писал Киреевскому: «…Онегин развит не глубоко. Татьяна не имеет особенности. Ленский – ничтожен. Местные описания прекрасны, но только там, где чистая пластика. Нет ничего такого, что бы решительно характеризовало наш русский быт…».

Факт 4. Онегин – не подлец

     Онегина многие порицают за то, что он отверг юную Татьяну. Однако этот поступок можно рассмотреть и с другой стороны – зрелый мужчина не воспользовался слабостью совсем ребенка. Хотя точный возраст героини и не указан в романе, по мнению ряда исследователей, Татьяне на момент написания своего знаменитого письма было… 13 лет!
«Британской музы небылицы
Тревожат сон отроковицы».


 
 
     Так пишет Пушкин о Лариной. Если судить по знаменитому толковому словарю Владимира Даля, современника Пушкина, отроковица – это девочка в возрасте от 7 до 15 лет.
Некая тринадцатилетняя девочка упоминается и в главе, начинающейся со строк «Чем меньше женщину мы любим…».
     О том, что Онегин поступил не подло, а, напротив, благородно, свидетельствует и ремарка самого автора.
«Быть может, чувствий пыл старинный
Им на минуту овладел;
Но обмануть он не хотел
Доверчивость души невинной».

Факт 5. Хотел изменить сюжет
     Изначально Пушкин предполагал написать роман из 9 глав, однако позже он исключил из основного текста главу «Путешествие Онегина». Она была посвящена поездке главного героя к военным поселениям в районе одесской пристани и содержала критические суждения. Автор, опасаясь возможных преследований и репрессий, уничтожил единственную ее копию.
Кстати, Александр Сергеевич, желая придать произведению более законченный вид, изначально хотел или отправить Евгения Онегина воевать на Кавказ, или превратить его в декабриста. Однако в итоге позволил читателю додумывать финал.
     В романе мы оставляем обескураженного Евгения, только что услышавшего ответ повзрослевшей Татьяны:
«Я вас люблю (к чему лукавить?),
Но я другому отдана;
Я буду век ему верна».


Источник: http://www.spb.aif.ru/culture/event/ognegin_rycar_ili_podlec_5_faktov_o_samom_znamenitom_romane_pushkina